|
|
|
|
|
А.Свищев
История Четверть века – достаточный срок, чтобы проанализировать существующие тенденции в горнолыжном спорте и попытаться определить направления дальнейшего развития в этой области. Почему именно 1988год (год Олимпиады) берется за нулевую точку отсчета новой эры в современной горнолыжной технике? В восьмидесятые годы организаторы соревнований, желая уравнять шансы спортсменов, стали ужесточать требования к гладкости и твердости покрытия склона, доведя их в настоящее время, по сути, до ледяного покрытия. Новые условия породили новую технику – технику резаного скольжения – «карвинг». А родоначальником нового направления заслуженно считается победитель Олимпиады 1988г в самом техничном виде этого спорта – слаломе, Альберто Томба. Он, еще на классических лыжах, используя «вход в поворот разгрузкой вниз», изменил последовательность движений по фазам поворота, благодаря чему, улучшил резаное скольжение и, тем самым, определил вектор дальнейшего развития техники в горнолыжном спорте.
Олимпиада 1988г в Монреале: слева Стенмарк в момент входа в поворот, справа Томба. Обратите внимание на угол наклона бедра в колене. В чем кардинальное различие? Можно долго перечислять нововведения Томбы в технике исполнения поворотов: вход в поворот «разгрузкой вниз» , широкое ведение лыж, больший угол наклона и пр.пр. А что все это дало? За счет чего повысилась скорость прохождения поворотов? Какой фактор главный? Ответ: изменилась последовательность движения сгибания-разгибания по фазам поворота. Как изменилась эта последовательность? Если отбросить нюансы, то грубая схема выглядит так: Стенмарк начинал поворот с высокой позиции, постепенно сгибаясь, а в конце поворота резко разгибался для входа в следующий поворот. Томба начинал поворот с низкой позиции, постепенно разгибаясь, а в конце поворота резко сгибался для входа в новый поворот. Т.е. все – наоборот. Что изменилось при такой «обратной» последовательности сгибания-разгибания? Изменился график давления по фазам поворота. Пик давления сместился с нижней точки вверх по дуге поворота. Т.е. основное торможение сместилось из низшей точки (где скатывающая сила минимальна), выше по дуге поворота - в область более близкую к линии падения склона (где скатывающая сила максимальна). А такое выравнивание давления по фазам поворота облегчает, более резаное, скольжение а, следовательно, обеспечивает большую скорость. Но это все в теории. На практике, Томбе было еще далеко до идеала. Да и инвентарь не позволял. Центр масс, у Томбы, значительно меньше передвигался в вертикальной плоскости, чем у Стенмарка, при активной работе на сгибание-разгибание, что говорило о значительном смещении пика давления из нижней точки дуги, ближе к линии падения склона. Но само наличие этого вертикального смещения центра масс говорит о том, что пик давления все, же присутствует в нижней части дуги. Поначалу, все успехи молодого спортсмена, горнолыжные мэтры объясняли наличием только ему свойственной индивидуальной техники, основанной на его личных атлетических данных. (То же самое сейчас говорят о Хиршере и Т. Лигети.) Но постепенно становилось ясно, что атлетические данные – это есть просто необходимое условие для исполнения нового вида поворота. В течение 10 лет элита горнолыжного спорта усердно перенимает все его приемы и наконец, в 1998 г в Саппоро, король был свергнут с пьедестала. В последовательности движений сгибания-разгибания по фазам поворота, победитель (кстати, далеко не такой крупный по фигуре, как Томба), как и ближайшие его соперники, в точности соответствовали рисунку кумира горнолыжников 90-х годов.
На этих кадрах: слева чемпион олимпиады 1998г в Нагано Ханс Петер Бурас, справа Альберто Томба. Оба засняты в момент входа в поворот. Производители инвентаря внимательно отслеживают тенденции в изменении техники лучших спортсменов мира. И на этот раз они откликнулись производством лыж для гиганта с изменением геометрии (более приталенной). Томба ходил на этой модели и слалом и гигант. Техника резаного скольжения оттачивалась всей элитой на протяжении этих лет на приталенных лыжах в более протяженных поворотах слалома-гиганта. Дальнейшее развитие техники в самом техничном виде – специальном слаломе, было невозможно без кардинальных изменений в инвентаре. Даже та геометрия лыж, что использовал Томба, была недостаточна для резаного поворота в крутых слаломных виражах. И хотя карвинговая геометрия лыж давно (с конца 80-х годов) использовалась в любительском диапазоне, а в девяностых годах в гигантском слаломе, в специальном слаломе, вплоть до 2000г использовалась «классическая» геометрия и ростовка лыж, т.к. резкий переход на карвинговую геометрию и ростовку был непредсказуем. Нужно было изменить правила расстановки ворот, нужно было освоить новый инвентарь в «боевых» условиях, нужен был пример, чтобы кто-то рискнул выиграть соревнования мирового ранга на этом новом, таком резко отличающемся, инвентаре. Такой пример был подан и дальнейшее развитие слаломная техника получает с начала нулевых годов. На каждом этапе развития есть свои герои. В десятилетке «нулевых» годов следует отметить М.Матта. Не только потому, что он дважды чемпион мира в этом виде, но и потому, что не подряд два года, а в начале этого десятилетия и в конце (да и сейчас он в когорте сильнейших). Это говорит о том, что тот главный фактор, который дал ему возможность победить в начале его карьеры, оказался определяющим на данном этапе развития современной слаломной техники и помогает ему быть на равных с молодыми и сейчас. Какой же этот главный фактор? А тот же, что позволил Томбе обыграть Стенмарка и его последователей в технике исполнения поворотов. Новый инвентарь позволил делать резаное скольжение более длительным, более эффективным. Спортсмены стали буквально ложиться на полотно трассы. Таким образом, при новой последовательности движений сгибания-разгибания по фазам поворота, появилась возможность перевести движение разгибания из вертикальной плоскости в, более горизонтальную. Что это дает? Разгибание в фазе поворота до линии ската увеличивает давление на линии падения склона, улучшая резаное скольжение, в фазе ускорения. Сгибание к концу поворота снижает давление в фазе торможения, предотвращая его пик. Если сгибание в конце дуги делать недостаточно активно, то «виртуальный» бугор начинает «подбрасывать» центр масс вверх. Таким образом, в фазе наименьшего угла лыж по отношению к горизонту (в конце поворота), когда скатывающая сила минимальна, наблюдается некое увеличение давления а, следовательно - торможение. Чем меньше центр масс перемещается вверх (при активной работе на сгибание-разгибание), тем последовательность этих движений, по фазам поворота, ближе к идеалу оптимизации давления, что дает выигрыш в скорости.
Ч.М.-2007г. Слева: Райх в положении «лыжа плоско», однако он уже разгибается (см. угол наклона бедра), создавая давление в фазе «перехода». Справа: Матт (в том же вираже) уже перекантовался и только сейчас начнет разгибаться (его давление в фазе «перехода» значительно меньше). Именно этим и отличался М.Матт от остальных лыжников. Его центр масс шел параллельно склону, а ноги описывали виражи разных диаметров, в разном ритме. Момент перекантовки всегда предшествовал моменту начала разгибания коленного сустава, а сгибание всегда длилось до момента плоских лыж. Сейчас в тридцатке лучших (на Кубке Мира) в слаломе, вы не увидите спортсменов едущих, в другой последовательности движений сгибания-разгибания по фазам поворота (у мужчин). Их просто вытеснили. Процесс перехода вертикальной работы в горизонтальную плоскость в специальном слаломе завершен. Он длился почти четверть века. Вот вам и определение различия между «классикой» и спортивным слаломным карвингом. ТЕНДЕНЦИИ А что же дальше? В каком направлении будет развиваться техника слалома? Ведь исторически, техника специального слалома всегда определяла дальнейшее развитие во всех видах горнолыжного спорта. На этот вопрос, похоже, уже имеется ответ. С точки зрения физики, спортсмены переходят от управления движущими силами к управлению импульсами, направляющими эти движущие силы. Проще говоря, процесс идет в направлении увеличения амплитуды и динамики движений при стабильности поперечного и особенно продольного баланса. Яркий пример – M.Хиршер. Если спортсмен в наше время дает всем фору в 1,5-2сек. – это уже не случайность, а закономерность. Значит надо к нему внимательно приглядеться. Не будем наступать снова, на те же «грабли». Это сейчас его техника индивидуальна, а через пять лет вся молодая элита пойдет по тем же принципам. Итак, чем же отличается M.Хиршер от остальной элиты в слаломе? Уже на первых его стартах в Кубке Мира была заметна разница со спортсменами старшего поколения. Все они старались, как бы, не отрываться от склона, боясь потерять баланс или копируя М. Матта (он и сейчас ходит, как «приклеенный» к склону).
Первые старты Хиршера в К.М. (Хиршер вверху, Матт внизу). Слева: Узнаваемая фаза «перехода» у Хиршера (F трения=0). Матт уже в следующем вираже, но по шлейфу в фазе «перехода» видно, как он «прижимается» к склону. Справа: большая начальная скорость в начале виража вызывает большее давление на линии спада, что позволяет Хиршеру закладывать большие углы наклона внутрь виража, чем у Матта. А Хиршер (как в свое время, и Стенмарк) не боится оторваться от склона. Поражает динамика движений при стабильном поперечном и продольном балансе. Корпус не совершает никаких лишних движений, какие бы кульбиты не выдавали его нижние части тела. (Очень напоминает виденную мною в You Tube замедленную съемку гепарда на скорости 80км/час: у него голова стоит на месте и движется в направлении взгляда, а все остальные части туловища перемещаются с чудовищной скоростью во всех трех измерениях, обеспечивая это направление движения головы.)
2013г. «Порхающий» Хиршер. Впечатление такое, что он порхает между ворот. Как ему это удается? Разгадка в более активном, чем у всех, передне-заднем балансе. Думается, что наиболее подходящим упражнением для развития этого продольного баланса является упражнение «дельфин», рекомендуемое в Австрийской методике в разделе «Повышения мастерства», (см. видео Х. Валльнера «Карвинг»). Когда Хиршер выходит из виража, он активно загружает пятки, (это видно по прогибу лыж). Тем самым он дает импульс центру масс «вперед и вниз». Одновременно это (контролируемое) давление на пятки провоцирует пик «виртуального» бугра, который выбрасывает его в направлении следующего поворота. Контроль направления движения центра масс достигается за счет дозирования закантовки в конце поворота и давления на пятки. Перекантовка происходит в воздухе. Таким образом, в момент перехода из поворота в поворот (когда скатывающая сила минимальна) трение скольжения минимально, или просто отсутствует. Импульс, полученный центром масс, «вперед и вниз», заставляет его принять активную переднюю стойку при входе в поворот. А что происходит в повороте? Чем больше наклон внутрь поворота (при котором происходит разгибание), тем больше сила разгибания спортсмена складывается с центробежными силами, усиливая давление в фазе разгона, т.е. на линии падения склона, смещая тем самым пик давления еще выше по дуге. Чем активнее спортсмен делает это разгибание, тем больше давление в начальной фазе поворота и на линии ската. Тем увереннее резаное скольжение, тем больше наклон внутрь поворота, тем прямее линия движения центра масс. Надо только не забывать: не только давить с начала виража, но еще и резать, т.е. перемещать давление с носка и постепенно на пятку. Ведь когда вы режете ножом хлеб, вы не просто давите на нож, а совершаете продольное движение ножом, перемещая давление с переднего кончика ножа, на задний. Совершать дозированное перемещение давления вдоль лыжи в зависимости от условий, возникших в ходе ведения слаломного поворота – большое искусство, которым пока виртуозно владеет только Хиршер. Если рассматривать его баланс в продольной плоскости лыжи, можно заметить, что он «растягивает» перемещение центра масс над точкой опоры, от носка лыжи до ботинка, на весь вираж. А в конце поворота быстро переносит точку опоры под центром масс от ботинка к пятке лыжи. Очень наглядно динамика этого короткого процесса (перенос точки опоры под центром масс), схвачена на повторных кадрах, замедленного показа этапа КМ в Китцбюэле.
2013г. Китцбюэль. Этап КМ. По расстоянию до кончика древка, проходимых ворот, можно судить о феноменальной скорости выполнения этого приема. На самой записи, создается впечатление, что телевизионщики сменили режим записи, в этот момент, с замедленного режима, на «обычный». Большая часть слаломной элиты придерживается в ходе поворота, в основном, «центрального» положения центра масс, с кратковременным давлением на носок и пятку или более продолжительно на носок. Вот, всем был хорош японец Н.Ясса, прыгнувший с 25 позиции на 3 место на этапе КМ в Мадонна ди Кампильо. Никто во второй попытке не смог его обогнать, кроме Хиршера. Но его продольный баланс сильно отличался от Хиршера: само перемещение давления в повороте шло (преимущественно) не с носка лыжи, а от грузовой площадки до пятки (так же, как у Лигети), соответственно не было и «контролируемых полетов» из одних ворот в другие. Конечно, описанный выше поворот не всегда получается у Хиршера, но когда, он хотя бы треть таких виражей делает (а это происходит обычно на самых трудных, крутых участках, где все входят в поворот «управляемым сносом», т.е. торможением), фора в 1сек обеспечена. С точки зрения кинематики, исследуемый период в слаломе можно разбить на 3 этапа: 1) 90-е годы – Изменение последовательности движения «сгибание-разгибание» по фазам поворота с помощью замены приема «входа в поворот разгрузкой вверх», на «вход в поворот разгрузкой вниз». Результат: увеличение амплитуды горизонтального перемещения опоры (относительно центра масс), за счет уменьшения амплитуды вертикального перемещения центра масс;
Типичное положение точки опоры относительно центра масс в фазе максимального давления у сильнейших спортсменов мира очередного временного этапа.
1987г 1998г (угол наклона значительно больше). 2) 2000-10г – Вследствие применения новой геометрии лыж, завершился процесс перехода к, новой (обратной), последовательности движения сгибания-разгибания по фазам поворота. Результат: увеличение амплитуды горизонтального перемещения опоры (относительно центра масс) за счет обнуления вертикального перемещения центра масс, относительно поверхности склона;
Конечно, автора можно обличить в «не корректности» представленных снимков, но если сравнивать любые снимки Стенмарка и М.Матта, то тенденция очевидна. 3) 2010г - … - увеличение амплитуды горизонтального перемещения опоры (относительно центра масс) за счет оптимизации давления, при перемещении опоры и центра масс (относительно друг друга), в продольном направлении лыжи.
Чемпионат Мира - 2013г Слева: чемпион мира 2007г. Справа: чемпион мира 2013г в тех же воротах. Если М.Матт завершил эпоху оптимизации давления по фазам поворота в горизонтальной плоскости, то Хиршнер продолжил эту оптимизацию давления в продольной плоскости лыжи. А что же происходит в других видах горнолыжного спорта? Коротко остановимся на длинных видах, где больше уделяется внимание не технике исполнения поворотов, а скольжению. Но и здесь видны изменения. С приходом в длинные виды Б.Миллера закончилась эпоха перемещения центра масс в вертикальной плоскости. Последний приверженец «вертикальной работы» при входе в поворот Вальдхофер, сначала перестал выступать в комбинации, т.к. в слаломе уже не мог конкурировать. А затем постепенно стал уступать первенство в скоростном спуске Б.Миллеру и другим спортсменам, значительно сместившим последовательность движения сгибания-разгибания по фазам поворота. В супергиганте прослеживаются те же тенденции. Однако, вернемся к техническим видам горнолыжного спорта. Каковы тенденции в слаломе-гиганте? Если в слаломе (у мужчин) завершилась эпоха перевода вертикальной работы в горизонтальную плоскость, то слалом-гигант находится в стадии завершения этой эпохи. Наглядный пример – Тед Лигети («мистер слалом-гигант»). Обойти всех на 2.7сек. в одной попытке (этап КМ в Зельдене)– такого не было со времен Стенмарка. А если бы не было залета в отработку, примеченного телевизионщиками и показанного потом замедленно, рекорд Стенмарка точно бы был побит. И здесь – никаких случайностей. Всеми последующими стартами Лигети доказал свое превосходство в этом виде. И опять мы видим очередную, присущую только ему (пока) манеру исполнения поворотов. Самое интересное, что выигрывают, и Хиршер в слаломе и Лигети в гиганте, на одном и том же физическом принципе: сведение к минимуму давления (т.е. торможения), в фазе перехода из поворота в поворот. И это не смотря на, казалось бы, противоположные стили езды: если австрийцы делают упор на агрессивную, активную работу, то американцы традиционно делают ставку на скольжение. Чья возьмет – время покажет. Сейчас важно другое: в гиганте начался процесс (как в 2000г в слаломе), завершения периода, изменения последовательности движений сгибания-разгибания по фазам поворота, который обеспечит переход вертикальной работы в горизонтальную плоскость. А ведь еще только в прошлом году Хиршер завоевал хрустальный кубок в слаломе-гиганте. Что же произошло? Почему вдруг Тед Лигети так вырвался вперед? Ну да, по фазам в поворотах он гораздо дольше находится в задней позиции, что дает несомненное преимущество в скольжении, но ведь он не первый год ходит в такой манере, а таких отрывов не было... В чем здесь фишка? Следует присмотреться к тем заездам, где Лигети, уж, очень много выигрывает. У него ведь тоже не всегда (также как и у Хиршера в слаломе) все получается так, как хочется. Чем еще отличается он от всех остальных сильнейших лыжников. Большая амплитуда сгибания-разгибания? Но ведь и Хиршер почти чертит задом по склону. Гиперсгибание демонстрируют все сильные спортсмены. Другое дело, что Лигети находится в задней позиции дольше других, поэтому кажется, что у него амплитуда сгибания-разгибания и переднезаднего перемещения, гораздо больше, чем у других спортсменов. А что происходит дальше? Как бы ни «активничал» Хиршер, перелететь из одного поворота в другой, как он это демонстрирует в слаломе, вряд ли получится – расстояния не те. Что же происходит у него в фазе «перехода»? Чтобы не застыть в задней позиции при выходе из виража, он, как и все остальные лыжники, начинает движение разгибания колена еще, когда лыжи закантованы в конце предыдущего поворота. Таким образом, движение разгибания начинается одновременно с перекантовкой. Когда лыжа становится плоско, корпус уже идет вверх, тем самым создавая давление (т.е. торможение) в переходной фазе. В крутых виражах это приводит к возникновению «виртуального» бугра и первая часть виража проходит в полете, лыжи сразу ставятся под углом, происходит контролируемый снос (торможение), постепенно переходящий в резаное скольжение. Этот прием получил название «поворот с управляемым сносом». Почему-то этот поворот с «управляемым сносом» сейчас преподносится, как, новый «ускоряющий»(?) прием в горнолыжной технике. На самом деле это – обычный «бракаж». Но, вследствие изменения последовательности движений «сгибания-разгибания» по фазам поворота, он теперь исполняется не в конце поворота, как при «классике», а в начале. Естественно, что общая скорость увеличилась, т.к. «бракаж» в фазе торможения намного эффективнее (в смысле торможения), чем в фазе ускорения. Лигети и сам часто применял этот прием. Сейчас он его применяет по мере надобности, на крутых склонах, где надо подстраховаться. Или, как во второй попытке на последнем Чемпионате Мира, где довел свое преимущество (в первой попытке 1,3сек) до 1.6сек, а перед финишем, поняв, что его уже никто не догонит, подстраховался в одном вираже, что ему стоило 0,8сек. в итоге. Свиндал же (поняв, что надо идти ва-банк), во второй попытке так «активизировался», что каждый поворот у него шел с «заносом» пяток (т.е. используя «управляемый снос»). Результат оказался намного хуже, чем в первой попытке. Но основную часть трассы Лигети разгоняется совсем по-другому. После активного гиперсгибания в конце поворота, он переносит всю тяжесть на внутреннюю лыжу и начинает вход в поворот, уже ставшим в специальном слаломе, хрестоматийным приемом (см. книгу Х. Валльнера). А именно: «при широком ведении лыж вес переносится на внутреннюю лыжу, а внешняя нога начинает движение вперед с упором в пятку» (на кадрах видно, как носок лыжи поднимается вверх, а пятка изгибается). От этого (продольного) торможения появляется импульс «вперед и вниз», помогающий перекантовать лыжи и устремиться внутрь следующего поворота.
КМ, сезон 2012-13г. Зольден. Т. Лигети (2-я попытка: -2,7 сек!). Слева: торможение пяткой внешней лыжи. Справа: перекантовка левой лыжи до положения «плоская лыжа» без движения центра масс вверх.
На этих кадрах видно, что движение разгибания начинается только после перекантовки. И только с момента плоской лыжи (или уже перекантованной) начинается разгибание колена. Т.е. сначала идет перекантовка, а потом уже движение разгибания. А не наоборот, как у всех. Таким образом, перемещение центра масс вверх в фазе «перехода», у Лигети минимально, или отсутствует вовсе. А, следовательно, и давление (т.е. торможение) в фазе «перехода» минимально. В общем-то, ничего нового: в слаломе этот тип входа в поворот уже почти история. (Для развития продольного баланса, в поворотах такого типа, в австрийской методике рекомендуется упражнение «чарльстон»). На самом деле, в слаломе-гиганте, повороты с минимальным перемещением центра масс вверх, в фазе «перехода», демонстрируют все сильнейшие спортсмены. Правда, делают они такие повороты на более простых участках трассы, и вовсе не в манере Лигети. Лигети отличается сейчас (как и М. Матт в 2001г в слаломе) тем, что применяет такой тип поворота на много чаще, чем другие, и чем в прошлом году. Сделал его основным. Таким образом, на данный момент, вопрос в одном: какова доля, такого типа поворотов, в общем объеме трассы. А это зависит не только от технического состояния спортсмена, но и физического, психологического, а также выбранной тактики прохождения трассы и отдельных ее участков. На этапе КМ в Адельбодене Лигети в 1 попытке имел отрыв 1.34 сек. Обычно 2 попытку он идет быстрее, но здесь, видимо подстраховался, считая, что вряд ли его кто догонит (его время во 2 попытке было только 4-м). За что, Хиршер его чуть не «наказал». Он резко увеличил долю поворотов «с минимальным смещением центра масс вверх в фазе перехода» и не только ликвидировал разрыв, но и опережал Лигети, перед падением у финиша, на 1.09 сек. (итого: -2,43 сек!).
2013г. КМ в Адельбодене. 2-я попытка. Слева: Лигети значительно чаще, чем в 1-й попытке, страхуется поворотами «с управляемым сносом». Справа: Хиршер, наоборот, увеличивает долю виражей с минимальным перемещением центра масс по вертикали в фазе «перехода» (даже на крутом участке). Ну вот, наконец-то и до гиганта дошли слаломные веяния! Еще пяток лет и «попрыгунчиков» в гиганте тоже вытеснят. Не верите? А вы «Тополино» посмотрите, да повнимательней. Такова cе ля ви… P.S. Не смотря на то, что здесь рассматривались исключительно, сильнейшие спортсмены разных времен, эта статья будет интересна, не столько для тренеров высшего мастерства (там, возможно, уже поздно менять последовательность движений, «закатанную» в течение многих лет), сколько для тренеров ДЮСШ и инструкторов, работающих с детьми (будущими спортсменами), закладывающим эту самую последовательность движений с начального обучения. Здесь не даются сравнения сильнейших слаломистов мира на фоне наших лучших спортсменов, т.к. признанное официально (в СМИ) отставание наших горнолыжников в технике исполнения поворотов составляет 10-15 лет (!). Не пора ли менять базовые принципы при обучении детей? Какие именно? В первую очередь (пользуясь терминологией 80-х годов), вход в поворот «разгрузкой вниз» должен стать базовым (в современной терминологии – фазу «перехода» начинать с давления пятки внешней лыжи). А вход в поворот «разгрузкой вверх» рассматривать, как промежуточный, кратковременный этап (так же, как повороты плугом и упором). На начальном этапе обучения, для наилучшего понятия «разгрузки вниз», следует применять упражнение «дворники». Опасения тренеров, что дети сядут «в горшок», компенсируются простейшими упражнениями на переднезадний баланс: «центр масс - над лыжами», «лыжи - под центром масс». Понятие «стойка» применяется сегодня лишь на самой начальной стадии обучения, а все дальнейшее обучение сводится к понятию «динамическое равновесие», которое относится не только к поперечному перемещению опоры относительно центра масс («заклону»), но и к продольному перемещению опоры и центра масс относительно друг друга. Хорошо помогает изменению последовательности движений по фазам поворота, расстановка ограничений по высоте, на тренировочных трассах в местах предполагаемой перекантовки. Еще лучше использовать в этих целях специальную подготовку трасс (продольная волна, или поперечные волны). На этапе совершенствования мастерства, упражнения «дельфин» и «чарльстон» не должны рассматриваться, как некая экзотика, а стать обязательными при совершенствовании продольного баланса, направленного на оптимизацию давления по фазам поворота. Так же, как сейчас используются повороты на одной, или на внутренней лыже, для развития поперечного баланса. К сожалению мало, кто из нынешних тренеров, сможет правильно показать эти элементы но… Как говорил дедушка Ленин: «Учиться, учиться и еще раз… учиться». Ведь, если не учить детей сейчас «по Хиршеру и по Лигети», то и своих Жировых ожидать в будущем – не приходится… сентябрь 2013г. |
    
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
